Архив рубрики «Развитие речи»
Закономерности усвоения родной речи, как уже сказано, состоят в том, что речь усваивается интуитивно (неосознанно) в процессе развития ряда способностей: 1) способности человека заставить работать мускулатуру своих органов речи — артикулировать звуки речи, модулировать элементы интонации, просодемы и слышать их; 2) способности соотносить комплексы звуков и интонации с внеязыковой реальностью, т. е. понимать их как смысловые элементы речи; 3) способности соотносить смысловые элементы речи со своими чувствами, т. е. оценивать их; 4) способности запоминать традицию сочетаемости смысловых и оценочных элементов речи в процессе общения, познания, речевой регуляции и планирования поведения человека. Речь ребенка обогащается быстрее и его психика развивается разностороннее, если воспитатели ставят его в такие условия, когда естественная речевая деятельность проходит более интенсивно. Основным условием ускорения развития речевой деятельности является применение различных методов обучения речи, построенных на принципах лингводидактики.
Методом обучения называют действия обучающего и обучаемого, выполняемые с целью передачи знаний от одного к другому.
Для дошкольного периода развития речи характерны практические методы: метод имитации, метод разговора (беседы), метод пересказа, метод рассказывания (сочинения).
Разговаривая с малышом, надо следить, чтобы речь была четкой, выразительной. Недопустимо так называемое сюсюканье, когда взрослые искажают слово, как бы подражая несовершенству детского произношения.
Приемы, используемые для развития речи в этом возрасте, разнообразны. Полезны поручения что-то принести или сказать другому члену семьи, попросить у него что-нибудь.
Большое место в развитии речи на протяжении всего второго года жизни должно занимать подражание словам и выражениям, произносимым взрослым. Подражание — основной способ развития речи у маленького ребенка: назвать заинтересовавшего ребенка пестрого петушка и предложить малышу повторить: «Скажи, Петя-петушок». Малыш тянется за игрушкой, но вы отстраняете ее и предлагаете: «Скажи, дай Петю».
С конца первого года можно использовать для развития пассивной и активной речи рассматривание картинок; сначала показывать картинки, изображающие отдельные, хорошо знакомые ребенку предметы, называть их и предлагать ему повторить это название. Когда малыш научится узнавать изображение на одной картинке, добавить вторую, показать одновременно две картинки. Пусть он выберет одну из них и назовет ее. Постепенно увеличивать количество картинок до 7—8. После этого можно использовать картинки, изображающие понятные ребенку действия: купание, кормление и т. п.
Полезно использовать также игру «Чудесный мешочек». Эта игра проходит так: подготовить несколько знакомых игрушек (корову, собаку, петушка и т. п.) и положить их в мешочек. Затем их поочередно вынимать. Каждую показать и назвать — подражать лаю собаки, мычанию коровы, пению петуха. При этом показ игрушек сопровождать игровыми действиями. При повторении игры ребенок теперь действует сам: достает игрушку из мешочка, называет ее. Если он затрудняется назвать предмет, спросить его: «Что у тебя в руках?», «Как твоя собачка лает?»
Малышу вполне доступна и очень нравится игра-шутка «Еду-еду». Сидя на руках у взрослого, он вслушивается, как тот нараспев приговаривает:
Еду-еду
К бабе, к деду
На лошадке
В красной шапке.
По ровной дорожке,
По ровной дорожке,
По кочкам, по кочкам,
По рытвинам, по рытвинам,
Сани разлетелись…
И в яму бух!
Соответственно ритму стиха ребенка качают на коленях сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. При последних словах как бы опрокидывают его на спину. Малыш смеется и слово бух говорит вместе со взрослым.
С детьми в возрасте от 1,5 лет можно проводить разнообразные занятия по развитию речи.
Ребенок уже умеет рассматривать картинки, поэтому проводят игры по типу парных картинок, на которых изображены знакомые ему предметы (мяч, зайчик, кукла, часы, кошка и т. п.). Взрослый предлагает малышу посмотреть на картинку.
Затем спрашивает: «Что у тебя на картинке?» Малыш отвечает: «Киса». A вот назвать куклу он затрудняется. Здесь необходима помощь взрослого: надо назвать изображаемый предмет и предложить ребенку повторить: «Куклу зовут Катя». Он легко произносит: «Катя».
Когда ребенок рассмотрел и назвал картинку, можно предложить ему отыскать точно такую же среди других, разложенных на столе. Ему, конечно, не сразу удастся выполнить задание правильно. Иногда малыш берет ту, которая ему больше понравилась. Не беда! Пусть он ответит, что изображено на картинке. А затем снова напомнить: «А теперь отыщи такую же, как у тебя». Если он затрудняется, надо помочь ему: придвинуть поближе нужную картинку, положить ее рядом с той, которая у ребенка была в руках. Пусть сравнит, убедится, что они одинаковые, и назовет ее.
Слово начинает сопровождать детскую деятельность: играет с куклой или возит машину и свой замысел комментирует вслух: «Сейчас я тебя покачаю и спою песенку». Или: «Приехали, приехали! Остановка…» Играя со строительным материалом или рисуя, ребенок часто дополняет свою деятельность словом. «Это мост», — говорит малыш, прилаживая кирпичик к кирпичику. «Нет, это не мост, это железная дорога». Слово, которым ребенок сопровождает свою деятельность, как бы компенсирует отсутствие еще не сформировавшихся навыков.
К концу третьего года жизни ребенок овладевает некоторыми элементами речевой культуры. Он свободно общается с окружающими при помощи речи, знает свои имя и фамилию, имена мамы, папы, близких. Если он ходит в детский сад, то воспитателей и няню называет по имени и отчеству.
Благодаря постоянному речевому контакту с малышом, он приучается свободно вступать в разговор не только с мамой, папой или бабушкой, но и с незнакомыми ему взрослыми, со сверстниками, у ребенка появляется способность отвечать на вопросы взрослых и самому обращаться к ним с вопросами. Он легко овладевает вежливой формой речи, если слышит такой же образец от взрослых. Надо учить его благодарить, здороваться и прощаться, приветливо произнося слова: спасибо, здравствуйте, до свидания.
Нельзя забывать и об эмоциональной выразительности речи малыша. Надо учить его разговаривать со взрослыми, отвечать на их вопросы с приветливым выражением лица, спокойно и внятно произнося слова.
Закономерностями усвоения родной речи мы назовем зависимость интенсивности образования речевых навыков от развивающего потенциала языковой среды — естественной (в домашнем обучении) или искусственной, т. е. языковой среды, специально подготовленной методическими средствами (в детских дошкольных учреждениях).
Развивающий потенциал речевой среды, очевидно, окажется тем выше, чем точнее будут учитываться при ее создании особенности языка как предмета усвоения и особенности функционирования языка как речи, а также психология усвоения речи ребенком на разных возрастных ступенях.
Мы можем назвать следующие закономерности усвоения речи.
Первая закономерность: способность к восприятию родной речи зависит от натренированности мускулатуры органов речи ребенка.
Родная речь усваивается, если ребенок приобретает способность артикулировать фонемы и модулировать просодемы, а также вычленять их на слух из комплексов звуков. Для овладения речью у ребенка должны быть отработаны движения речевого аппарата (а затем при усвоении письменной речи — и глаз и руки), необходимые для произнесения каждой фонемы данного языка и их позиционных вариантов и каждой просодемы (модуляции силы голоса, высоты тона, темпа, ритма, тембра речи), и движения эти должны быть скоординированы со слухом ребенка.
Речь усваивается, если ребенок, слушая чужую речь, повторяет (вслух, а затем и про себя) артикуляции и просодемы говорящего, подражая ему, т. е. если ребенок работает органами речи. Так, в младенческом возрасте предречевые действия ребенка — это артикуляционные и модуляционные голосовые действия (гуление, свирель, лепет, модулированный лепет). Они проходят интенсивнее, если воспитатель принимает в них участие. Гуление, лепет сменяются речью, которая на первых порах — речь вслух, т. е. работа мускулов речевого аппарата, требующая от ребенка значительных волевых усилий. И только после того, как ребенок научится в какой-то степени произвольно управлять мускулами своего речевого аппарата, у него появляется речь внутренняя, т. е. способность совершать артикуляции и модуляции органов речи без звукового сопровождения их. Ребенок может научиться произносить звуки речи в знакомых словах чисто, без дефектов (без пропусков или замены гласных и согласных, без картавости, шепелявости и т. п.) примерно к пятому году жизни: например, двухлетний ребенок вместо шляпа и репка говорит «ляпа» и «ека»; трехлетний — «сьляпа», «лепка» или «репъа»; пятилетний — шляпа, репка. По мере того как ребенок растет, речь его развивается, ему уже не хватает правильно произносимых знакомых слов, взрослые, вводя в его лексику новые слова, должны научить его произносить их все, а также научить модулировать интонацию всех синтаксических конструкций, которыми обогащают речь ребенка.
Закономерность усвоения родной речи, состоящая в необходимости тренировки органов речи для совершенствования произносительных навыков, действует не только в первый период овладения родной речью, при становлении артикуляционной базы, но и позже: в школе, в вузе. Даже самый образованный человек, чтобы говорить хорошо на новую для него тему, должен проговорить свою речь хотя бы внутренне.
Вторая закономерность: понимание смысла речи зависит от усвоения ребенком лексических и грамматических языковых значений разной степени обобщенности.
Родная речь усваивается, если развивается способность понимать лексические и грамматические языковые значения, если при этом ребенок приобретает одновременно лексические и грамматические навыки.
Естественный путь усвоения ребенком родного языка можно представить себе так. Ребенок слышит комплексы звуков и, еще не понимая смысла, произносит их; постепенно он начинает осмысливать лексические значения произносимых комплексов звуков, т. е. соотносить их с определенными явлениями действительности. Его первые предложения — это наборы (ряды) слов.
Одновременно с лексическими значениями слов ребенок усваивает и свою первую синтаксическую абстракцию: значение отношений предикативности (т. е. отношений подлежащего и сказуемого), значение утверждения или отрицания («это — мама», «это — деда», «это — не папа»). Еще не умея выговаривать слова (не владея мускулатурой своих органов речи), пользуясь указательным жестом руки как неким «универсальным местоимением», ребенок строит свои первые предложения: «ы-ляпа» (это шляпа), «кыр» (сыр), «паха» (черепаха). «Чья это шляпа, Лидонька?» — «Папа!» (Шляпа папина.)
Лексическое значение своих слов-предикатов ребенок может воспринимать еще как номинативное (называющее единственный предмет), но предикативное значение их он уже понял интуитивно. И это первое понимание грамматического значения — свидетельство зарождения у ребенка важнейшего компонента интеллекта — мышления.
Дальнейшую последовательность усвоения ребенком языковых знаков и с их помощью развитие его познавательных способностей можно представить так. Ребенок все больше чувствует обобщающий смысл употребляемых им слов: например, слова Надя, мама, ложка, нос он воспринимает сначала как обозначения именно этих предметов и лиц. Затем ему становится доступно обобщенное лексическое значение слова: рассматривая картинки с изображением зверей, птиц, насекомых, он правильно укажет носик у воробья, у льва, у пчелы, хотя носики эти никак не схожи внешне между собой и с его собственным носом.
На основе понятого лексического значения слова ребенок воспринимает морфологическую абстракцию — общее значение ряда слов: например, общее значение таких слов, как нос, рука, дом, улица, туча — то, что это все предметы; общее значение слов сидеть, есть, стоять, спать, смеяться, молчать — действие или состояние предмета и т. д.
Способность ребенка понимать отвлеченное лексическое значение слова в дальнейшем приводит его к пониманию слова как части речи. Это понимание проявляется в осмысленном употреблении слов-вопросов кто? что? какой? что делает? что сделает? Понимание грамматических категорий свидетельствует о зарождении способности абстрагироваться (совершать мыслительную операцию абстрагирования). Эти зачатки навыка абстрагирования, очевидно, служат предпосылкой для образования способности понимать такие синтаксические значения, как значения отношений — обстоятельственных, определительных, предметных. Указанные отношения ребенок сначала усваивает в словах-вопросах: где? когда? почему? как? зачем? кого? чего? к о м у? ч е м у? к а к о й? и т. д. Затем постепенно он связывает со словами-вопросами образы соответствующих словоформ: на столе, с утра, от радости, с радостью, для обеда, нет мамы, нет хлеба, хороший (мальчик), дорогая (мама) и т. д. Усвоение данных грамматических форм со своей стороны совершенствует навыки абстрагирования.
Итак, человек постигает мыслительную операцию абстрагирования при усвоении отвлеченных лексических значений; этот первоначальный мыслительный навык является ступенькой, поднявшись на которую он оказывается способным постичь и грамматические значения родного языка — предельно абстрактные значения. Грамматические формы родного языка — это материальная основа мышления.
В какие сроки ребенок-дошкольник овладевает указанными выше фактами языка и овладевает ли, зависит от того, как его обучают речи, каков развивающий потенциал языковой среды, в которой он растет, а самое главное — имеет ли возможность ребенок усваивать грамматические и лексические значения родного языка синхронно, в нужных пропорциях. Обычно наблюдается задержка в развитии понимания грамматических (синтаксических) значений.
Третья закономерность: усвоение выразительности речи зависит от развития у ребенка восприимчивости к выразительным средствам фонетики, лексики и грамматики.
Родная речь усваивается, если параллельно с пониманием лексических и грамматических единиц появляется восприимчивость к их выразительности.
Усваивая грамматические и лексические значения, дети чувствуют (интуитивно), как отражается в языке внешний по отношению к говорящему мир, а усваивая способы выразительности речи, дети чувствуют (также интуитивно), как отражается в языке внутренний мир человека, как человек выражает свои чувства, свою оценку действительности.
Речь не является врожденной способностью человека, она формируется постепенно, вместе с развитием ребенка.
Для нормального становления речи необходимо, чтобы кора головного мозга достигла определенной зрелости и органы чувств ребенка — слух, зрение, обоняние, осязание — были также достаточно развиты. Особенно важно для формирования речи, развитие речедвигательного и речеслухового анализаторов. Все это зависит в значительной степени от окружающей среды. Если ребенок не получает новых ярких впечатлений, не создана обстановка, способствующая развитию движений и речи, задерживается и его физическое и психическое развитие.
Для развития речи большое значение имеет психофизическое здоровье ребенка — состояние его высшей нервной деятельности, высших психических процессов(внимания, памяти, воображения, мышления), а также его физическое (соматическое) состояние. Отрицательное влияние на формирование речи оказывают различные заболевания — хронические пневмонии, хронический тонзиллит, аденоиды и др.(особенно в период формирования речи- до 3-х лет). Они ослабляют организм ребенка, снижают его психическую активность, подчас приводят к психофизическому инфантилизму и астенизации.
Первый год жизни, хотя ребенок в это время обычно не может еще произнести ни одного слова, — это очень важный период в развитии его речи и способности к общению.
В дословный период (обычно именно так называют время до появления в активной речи первых слов) ребенок чрезвычайно чуток к языку, издает короткие или певучие звуки, открывает для себя возможность вступать в общение со взрослыми через звуки и жесты.
Уже в момент рождения мозг ребенка и его органы чувств подготовлены к усвоению языка. Есть основания считать, что ребенок способен слышать еще до рождения, а новорожденные явно предпочитают голос матери остальным голосам.
Крик новорожденного извещает о его появлении на свет. Все дети кричат одинаково, это врожденная реакция, не зависящая ни от пола ребенка, ни от особенностей языка, который ему предстоит усваивать в дальнейшем. Уже на втором — третьем месяце жизни можно различать, по крайней мере, два типа крика: «голодный» крик, а также крик, свидетельствующий о боли. Эти типы крика различаются по составляющим их звукам, а также по ритму. Позже приближается еще один тип крика, функция которого — привлечение внимания взрослого ( у ребенка нет никаких неприятностей, он просто требует, чтобы к нему подошли).
Около двух месяцев ребенок начинает произносить звуки с участием губ и языка и, главное, становится заметно, что ребенок сам получает от них удовольствие. Это гуление. К трем месяцам гуление достигает обычно своего максимума. Его характер и длительность зависят от реакции на него матери. Если она реагирует на издаваемые ребенком звуки, улыбается в ответ, повторяет их, гуление усиливается, приобретает все более эмоциональный характер. Гуление, не поддерживаемое домашними, постепенно сходит на нет, затухает. Это первые «диалоги» матери и ребенка, первые опыты общения. Одновременно происходит процесс развития понимания речи. Прежде всего ребенок начинает различать интонацию речи, затем слова, обозначающие предметы и действия.
Затем появляется лепет (4-7,5 месяца). Это непроизвольная физиологическая реакция, свидетельствующая о комфортном состоянии ребенка, его хорошем настроении. Лепетать ребенок начинает в возрасте около полугода, иногда раньше, иногда позже. Сначала ребенок издает короткие звуки, внешне напоминающие сочетания «согласный гласный». Постепенно лепет усложняется. Усложнение идет по нескольким линиям. Во-первых, возникают все новые и новые сочетания звуков. Во-вторых, удлиняются звуковые последовательности: если вначале ребенок произносил один слог, то вскоре возникают цепочки слогов, включающие три, четыре и более одинаковых слога. Постепенно слоговые цепочки становятся все более разнообразными: в их составе оказываются не только одинаковые, но и разнотипные слоги.
В лепете шести-семимесячного ребенка уже можно отметить некое подобие интонации, причем все более определенно просматриваются контуры интонационных конструкций, свойственных именно родному языку.
Замечено, что лепечут и глухие дети, но постепенно их лепет затухает и прекращается.
В каком смысле лепет представляет собой «предречь»? Только в том, что происходит упражнение речевого аппарата, что ребенок учится прислушиваться к себе, соизмерять слуховое восприятие и двигательные реакции. Развивается контроль за дыханием, изменяются параметры тона, громкость звуков.
По многим исследованиям развития речи у детей отмечается интересная закономерность: последовательность появления звуков в лепете (сначала губные согласные Б, П, М, потом переднеязычные мягкие Дь, Ть и т.п.) аналогична последовательности появления звуков в словесной речи. Получается, что ребенок как бы дважды проходит путь освоения звуков родного языка: сначала происходит репетиция в форме игры, забавы, веселого развлечения, затем — сложный и трудный этап освоения тех же звуков в составе слов.
На первый взгляд, кажется удивительным, что ребенок, без труда произносивший в период лепета самые разнообразные и сложные звуки, затем медленно и с величайшим трудом учится членораздельно произносить их в составе слов. Однако на самом деле ничего удивительного в этом нет. Все дело в том, что в лепете царила непроизвольность. Перед ребенком не стояло задачи воспроизвести определенный звук, имеющий в качестве эталона какой-либо звук родного языка. Что же касается произношения того или иного звука в составе слова, то тут уже требуется произнести его так, чтобы быть понятным, т.е. подстроиться под определенный эталон, контролируя себя, соизмеряя сложную работу мышц речевого аппарата и звуковой образ слова, а это уже достаточно трудная задача.
К девяти-десяти месяцам ребенок произносит отдельные слова, состоящие из одинаковых парных слогов (ма-ма, па-па). Обычно к году словарь возрастает до десяти-двенадцати, а иногда и большего количества слов (баба, кис, му, бэ и др.).
Лепет ребенка около года и позже вступает в новую стадию. Его не случайно иногда называют «разговорным лепетом», или «детским жаргоном»: кажется, что ребенок говорит на своем собственном языке, создавая целые фразы, делая утверждения, задавая вопросы и т.п.
Время появления этих стадий может в значительной мере варьироваться, они могут накладываться друг на друга (например, у многих детей лепет не прекращается и после того, как они начинают говорить: большинство детей лепечут до полутора, а то и до двух лет).
Речь формируется по подражанию, поэтому большую роль в формировании ее в этот период играет четкая, неторопливая речь взрослых, окружающих ребенка. Предметы надо называть правильно, не искажая слова, не имитируя речь детей. В этот период необходимо развивать пассивный словарь (это те слова, которые ребенок еще не произносит, но соотносит с предметами, показывает его при назывании). Постепенно у ребенка развивается и активный словарь (слова, которые он употребляет в своей речи).
К двум годам словарь у детей насчитывает минимум 50 слов. В это же время формируется и фразовая речь. Сначала это простые фразы из двух-трех слов, постепенно к трем годам они усложняются. Словарный запас-250 слов. Фраза удлиняется и усложняется, улучшается произношение. При нормальном развитии речи к пяти-шести годам у ребенка спонтанно корригируются физиологические нарушения звукопроизношения.
К семи годам ребенок правильно произносит все звуки родного языка, имеет достаточный активный словарь и практически овладевает грамматически правильной речью.
Каждый ребенок идет к постижению родного языка своим путем. Различия эти определяются целым рядом объективно существующих факторов. Перечислим те из них, которые являются основными.
Разумеется, многое определяется факторами биологическими. Недаром логопеды так подробно расспрашивают мать, обратившуюся к ним за советом, по поводу обстоятельств, связанных с появлением ребенка на свет, перенесенных им (и матерью) заболеваний и т.п. Многое в речевых способностях определяется разным у разных детей временем созревания отдельных отделов мозга, ответственных за те или иные функции, связанные с усвоением и порождением речи. Существует большое число аномалий речевого развития, обусловленных чисто биологическими факторами, изучением которых занимаются нейрофизиологи и нейропсихологии. Известно, что огромную роль в усвоении речи играет различие функций полушарий головного мозга ребенка, а именно: предпочтение правой или левой руки, правого или левого глаза, уха. Существенно различаются в этом отношении мальчики и девочки, что связано в первую очередь с различиями в строении мозга и функциях различных их отделов. Установлено, например, что у мальчиков лучше выражена межполушарная асимметрия мозга и она носит более динамичный характер. В силу того их тактика постижения речи является принципиально отличной от тактики, которую используют девочки. В последнее время, появляются исследования, посвященные механизмам усвоения языка детьми-левшами. Оказывается, что левши придерживаются преимущественно целостного, образного способа овладения языком, то есть усваивают комбинации словесных знаков, не раскладывая их предварительно на составляющие.
Эти особенности отмечаются при постижении звуковой стороны языка (дети с более развитой левой рукой относятся к категории «слоговых», стремятся прежде всего сохранить количество слогов в слове, даже если произносят их очень неточно), а также синтаксиса — правил построения предложений (они усваивают синтаксические структуры как некие монолиты, не выделяя в них составляющих). В целом изучение различий между детьми, связанное с особенностями строения и функционирования их мозговых структур, привлекает сейчас внимание многих исследователей, однако нерешенных проблем и загадок в этой области больше, чем уже установленных закономерностей.
Не подлежит сомнению и роль речевой среды, определяющей объем и характер речи взрослых, обращенной к ребенку.
Есть семьи, где общение взрослых с детьми в силу разных причин (занятости родителей и т.п.) крайне ограничено. Ребенок в такой семье оказывается в ситуации психической депривации. Всем понятно, что никто не может заменить ребенку мать, даже самые лучшие и опытные гувернеры. Особенно это важно в первые три года жизни. Отсутствие нормальной речевой среды, естественного диалога в эмоционально благоприятной обстановке не может быть возмещено в дальнейшем ничем.
Многое в речевом развитии ребенка определяется речевым поведением матерей. Однако тактика матерей бывает различной. Одни матери стремятся максимально приспособить свое речевое поведение к возможностям своего ребенка, вторые в силу разных причин (некоторые из-за недостатка природной интуиции, некоторые вследствие ложно понимаемого ими «принципа») этим не занимаются. Например, мать, которая со своим полуторагодовалым малышом говорит так: «Не лучше ли будет нам с тобой, Сереженька, сейчас отправиться на прогулку?», «Ты не считаешь, Сережа, что тебе пора спать?» Нечего и говорить, что слова типа «би-би» и «ав-ав» были абсолютно исключены. Неудивительно, что ребенок заговорит гораздо позднее других детей.
Разговор с самим собой. Когда малыш находится недалеко от вас, начните говорить вслух о том, что видите, слышите, думаете, чувствуете. Говорить нужно медленно (но не растягивая слова) и отчетливо, короткими, простыми предложениями — доступными восприятию малыша. Например: «Где чашка?», «Я вижу чашку», «Чашка на столе», «В чашке молоко», «Таня пьет молоко» и т. п.
Параллельный разговор. Этот прием отличается от предыдущего тем, что вы описываете все действия ребенка: что он видит, слышит, чувствует, трогает. Используя «параллельный разговор», вы как бы подсказываете ребенку слова, выражающие его опыт, слова, которые впоследствии он начнет использовать самостоятельно.
Провокация, или искусственное непонимание ребенка. Этот прием помогает ребенку освоить ситуативную речь и состоит в том, что взрослый не спешит проявить свою понятливость и временно становится «глухим», «глупым». Например, если малыш показывает на полку с игрушками, просительно смотрит на вас и вы хорошо понимаете, что нужно ему в данный момент, попробуйте дать ему не ту игрушку. Конечно же, первой реакцией ребенка будет возмущение вашей непонятливостью, но это будет и первым мотивом, стимулирующим малыша назвать нужный ему предмет. При возникновении затруднение подскажите малышу: «Я не понимаю, что ты хочешь: киску, куклу машинку?» В подобных ситуациях ребенок охотно активизирует свои речевые возможности, чувствуя себя намного сообразительнее взрослого. Этот прием эффективен не только для называния предметов, но и словесного обозначения действий, производимых с ними.
Распространение. Продолжайте и дополняйте все сказанное малышом, но не принуждайте его к повторению — вполне достаточно того, что он вас слышит. Например:
Ребенок: «Суп».
Взрослый: «Овощной суп очень вкусный», «Суп кушают ложкой»
Отвечая ребенку распространенными предложениями с использованием более сложных языковых форм и богатой лексики, вы постепенно подводите его к тому, чтобы он заканчивал свою мысль, и, соответственно, готовите почву для овладения контекстной речью.
Приговоры. Использование игровых песенок, потешек, приговоров в совместной деятельности с малышами доставляет им огромную радость. Сопровождение действий ребенка словами способствует непроизвольному обучению его умению вслушиваться в звуки речи, улавливать ее ритм, отдельные звукосочетания и постепенно проникать в их смысл. Научившись различать вариативность забавных звуковых сочетаний, дети, подражая взрослым, начинают играть словами, звуками, словосочетаниями, улавливая специфику звучания родной речи, ее выразительность, образность. Большинство произведений устного народного творчества как раз и создавалось с целью развития двигательной активности малыша, которая теснейшим образом связана с формированием речевой активности. Чем больше мелких и сложных движений пальцами выполняет ребенок, тем больше участков мозга включается в работу, ведь он напрямую связан с руками, вернее — крест-накрест: с правой рукой — левое полушарие, а с левой — правое.
Немаловажное значение фольклорных произведений состоит в том, что они удовлетворяют потребность малыша в эмоциональном и тактильном (прикосновения, поглаживания) контакте со взрослыми. Большинство детей по своей природе — кинестетики: они любят, когда их гладят, прижимают к себе, держат за руки. Устное народное творчество как раз и способствует насыщению потребности в ласке, в физическом контакте.
Выбор. Предоставляйте ребенку возможность выбора. Формирование ответственности начинается с того момента, когда малышу позволено играть активную роль в том, что касается лично его. Осуществление возможности выбора порождает у ребенка ощущение собственной значимости и самоценности. Уже к двум годам малыш вполне может самостоятельно делать выбор, если это право ему предоставлено взрослыми: «Тебе налить полстакана молока или целый стакан?», «Тебе яблоко целиком или половинку?», «Ты хочешь играть с куклой или медвежонком?»
Игры с природным материалом. Огромное влияние на рост речевой и познавательной активности ребенка оказывают разнообразие и доступность объектов, которые он время от времени может исследовать: смотреть на них, пробовать на вкус, манипулировать, экспериментировать, делать о них и с ними маленькие открытия. В своем инстинктивном стремлении к саморазвитию ребенок уже на первом году жизни неудержимо рвется к песку, воде, глине, дереву и бумаге. В «возне» с ними заключен большой смысл: ребенок занят делом, он знакомится с материалом, изучает его свойства, функции и т. п. Самые любимые и лучшие игрушки — те, что ребенок сотворил сам: крепости из палочек; рвы, вырытые при помощи старой ложки или совка; бумажные кораблики; куклы из тряпочек, бумаги или соломы.
Продуктивные виды деятельности. На ранней стадии речевого развития ребенок овладевает самыми разнообразными языками, заменяющими слова, — жестикуляцией, мимикой, звукоподражанием, элементарным изображением. Слово является для ребенка только одним из способов выражения мыслей, но далеко не самым легким. Для многих своих мыслей и представлений он не находит подходящих слов, и выражает их по-своему, другими, более доступными способами: через продуктивные виды деятельности. Рисование, лепка, аппликация, конструирование развивают не только лингвистические способности ребенка, но и сенсорные, имеющие особое значение в формировании мыслитель¬ной деятельности. Мысль человека становится более определенной, понятной, если она записывается. Дошкольник писать не может и не умеет, а потому он фиксирует свои мысли и представления с помощью их зарисовки. Целые листы бумаги покрываются изображениями людей, подобий животных, зданий, различных предметов, часто ему одному понятными каракулями. Так он на бумаге закрепляет все представления, чувства, мысли, их комбинации и хитросплетения, в течение определенного периода возникшие в его уме или душе. Взрослый, записывая свои мысли, имеет возможность неоднократно возвращаться к работе с ними: прочитывать, «шлифовать», дополнять и формулировать до истинно понятийного смысла. Ребенок не способен на такую сознательную работу: он нарисовал — и бросил, его мысль, воображение уже унеслись в другом направлении. Облечь мысль в слово таким образом, чтобы оно стало понятно окружающим, — вот одна из важнейших задач речевого, коммуникативного и умственного развития, где каждый конкретный рисунок малыша имеет непреходящее и уникальное значение. Старайтесь любой рисунок ребенка превратить в интересный рассказ, а рассказ — в рисунок, к которому нужно неоднократно возвращаться, «прочитывать» и дополнять. Когда таких рассказов и рисунков наберется достаточное количество, можно сшить их в книжку и «читать» своим друзьям, родственникам. Ребенок, понимающий, что он говорит, соединяющий с произносимым словом отчетливое представление, надежно овладевает родным языком.
Замещение. «Представь, что…» — эти слова наполнены для ребенка особой притягательной силой. В возрасте двух лет малыш с удовольствием представляет, что кубик — это пирожок, а коробка из-под обуви — печь. К трем годам он способен представить себя самолетом, кошечкой, цветком и т. п. Как магическое заклинание для ребенка звучат слова: «Представь, что мы — самолеты. Сейчас мы облетим всю комнату». Такая этюдно-игровая форма развивает у ребенка рефлексивные и эмпатийные способности, без которых общение не будет полноценным и развивающим. В этом возрасте детям очень нравятся и пантомимические игры, активизирующие любознательность и наблюдательность малыша. Вовлечь ребенка в такую игру можно с помощью вопроса-предложения: «Угадай, что я сейчас делаю». Начинать предпочтительно с элементарных действий: причесываться, чистить зубы, есть яблоко, наливать молоко, читать книгу. После того как ребенок угадал, предложите ему самому загадать для вас действие, а затем «оживить» заданную вами ситуацию: накрыть на стол; гулять по теплому песку; удирать, как лиса, уносящая петуха; пройтись, как папа-медведь и сын-медвежонок и пр. Игры-пантомимы и игры-имитации являются первой ступенькой театрализованной и сюжетно-ролевой игры.
Ролевая игра. Этот вид детской деятельности в младшем возрасте только формируется, а всю полноту ведущего за собой развитие он приобретает несколько позднее. Но это совсем не означает, что необходимость в организации элементарных сюжетно-ролевых действий в этот период отсутствует. Проявив некоторую изобретательность, взрослые вполне могут организовать ролевые игры. Например, игра в телефон, когда ребенок, используя игрушечный аппарат, может звонить маме, папе, бабушке, сказочным персонажам. Игра в телефон стимулирует речевое развитие ребенка, формирует уверенность в себе, повышает коммуникативную компетентность. Поощряйте склонность детей к подражанию — это развивает внимательность к деталям, осознание прямого и переносного смысла слов.
Музыкальные игры. Значение музыкальных игр в речевом развитии ребенка трудно переоценить. Малыши с удовольствием подпевают, обожают шумовые музыкальные инструменты, ритуальные игры типа «Каравай», «По кочкам», «Баба сеяла горох» и др. Поощряйте желание ребенка двигаться под музыку, подпевать. Ничего страшного в том, что ребенок сначала проговаривает только окончания или последние слова песенных строк. Впоследствии он начнет пропевать небольшие песенки целиком и, возможно, искажать некоторые слова. Это не должно вас пугать — пойте песню вместе с «главным исполнителем», но, в отличие от него, пойте ее правильно. Почаще предоставляйте малышу возможность двигаться под разнообразную музыку, самостоятельно извлекать звуки из различных предметов, аккомпанируя себе. Ребенок танцует и поет о том, что видит вокруг, слышит, придумывает собственные песни и мелодии — так рождается творец!
Речь формируется из гласных и согласных звуков. Гласные являются тоновыми звуками, которые создаются голосовыми связками; в образовании согласных звуков основное значение имеют шумы, возникающие в полостях глотки, рта и носа. Такие шумы возникают при прохождении воздуха через узкую щель между языком и верхними зубами (т, д), между языком и твердым нёбом (г, к), через щель, образуемую сближенными губами (в, ф) или зубами (з, с). Звуки, образующиеся при отрывистом раскрывании губ (б, ц), называются «взрывными». Шепотная речь осуществляется без участия голосовых связок, она состоит из одних лишь шумовых звуков. Нужно сказать, что шепотная речь может быть получена у детей только после трех лет.
Обучение артикуляции звуков речи — очень сложная задача, и, хотя упражняться в произнесении звуков ребенок начинает с полуторамесячного возраста, ему требуется почти три года для того, чтобы овладеть этим искусством. Гуление, свирель, лепет, модулированный лепет являются своего рода игрой и именно поэтому доставляют ребенку удовольствие; он упорно, на протяжении многих минут повторяет один и тот же звук и таким образом тренируется в артикуляции звуков речи.
Обычно при первых же проявлениях гуления мать или кто-то из близких начинает «разговаривать» с младенцем, повторяя: «а-а-а! а-гу!» и т. д. Малыш оживленно подхватывает эти звуки и повторяет их. Такое взаимное подражание способствует быстрому развитию все более сложных предречевых реакций, когда ребенок начинает произносить целые монологи лепета. Если же с ребенком не занимаются, то гуление и лепет у него довольно скоро прекращаются.
Для того чтобы малыш гулил и лепетал, нужно, чтобы он был сытым, сухим и теплым, а главное — чтобы он имел эмоциональное общение со взрослыми. На фоне радостного оживления все голосовые реакции становятся выразительными и стойкими: дети «разговаривают» с разнообразными интонациями и на протяжении длительного времени — 10-15 минут подряд. Во время подобной игры с ребенком очень важно создать такие условия, чтобы он слышал и себя, и взрослого.
Вот мать занимается с четырехмесячным Юрой: он произносит звуки «агу-у», и мать, выдержав маленькую паузу в 1-2 секунды, повторяет эти звуки. Юра оживленно подхватывает их и снова произносит «агу-у» и т. д., то и дело радостно взвизгивая. Очень большое значение имеет здесь эмоциональная реакция взрослого. Если он выражает мимикой и интонацией удовольствие, радость, когда ребенок имитирует звуки, то успехи будут особенно значительны. Уже с первых месяцев одобрение взрослых является сильным стимулом для детей.
Предречевые реакции будут плохо развиваться тогда, когда с ребенком занимаются, но он не может слышать себя и взрослого. Так, если в комнате звучит громкая музыка, разговаривают между собой люди или шумят другие дети, ребенок очень скоро умолкает. Все голосовые реакции малыша, постоянно находящегося в шумной обстановке, развиваются с большим запозданием и очень бедны по количеству звуков, которые он научается артикулировать. Это обстоятельство особенно нужно иметь в виду тем родителям, которые считают, что ребенка с раннего возраста нужно приучать к шуму, иначе, дескать, он избалуется и будет потом требовать каких-то особых условий. «Наша Люся, знаете ли, не принцесса! Почему жизнь должна замирать, если она захотела попищать или спать?» — с возмущением говорит такой папа.
Один молодой отец — большой любитель джазовой музыки — постоянно включает магнитофон, считая, что делает это не только для собственного удовольствия, но и для правильного воспитания своей маленькой дочки: «У нас нет отдельной детской и не предвидится, поэтому ребенок должен привыкать засыпать и играть при разговорах и под музыку. Совершенно непедагогично плясать под дудку ребенка». Кстати сказать, когда взрослые сами занимаются или отдыхают, они обычно требуют тишины. А Люсины «агу-у» и «бу-у» — это тоже занятия, и, значит, они тоже требуют определенных условий. Кроме того, незрелая нервная система маленького ребенка особенно чувствительна к вредному воздействию шума. Это совсем не баловство — это только забота о правильном развитии малыша.
Есть еще одно условие, которое, вероятно, известно многим, но тем не менее очень часто не соблюдается — и не только в семье, но и в детских учреждениях: ребенок должен хорошо видеть лицо взрослого, который разговаривает с ним. Здесь интересно рассказать об опытах, проведенных в нашей лаборатории Г. С. Лях. С несколькими младенцами в возрасте двух месяцев в доме ребенка проводились занятия, в которых взрослый на протяжении 2-3 минут проделывал перед ребенком артикуляторные движения (как бы для произнесения звуков «а», «у» и т. д.), но звуков не произносил. Дети пристально смотрели в лицо взрослого и очень точно повторяли его мимику. Когда взрослый начинал произносить звуки, малыши сейчас же подхватывали их и воспроизводили довольно точно. Но стоило взрослому прикрыть лицо, как тотчас же прекращалась и имитация мимики и звуков.
Перед другими детьми этого же возраста (вторая группа) взрослый произносил те же звуки «а», «у», «ы» и др., но лицо его было закрыто медицинской маской и не было видно ребенку. Дети второй группы не обращали внимания на произносимые перед ними звуки и не делали никаких попыток подражать им. Только после того как они научились воспроизводить звуки, произносимые взрослыми, они начинали подражать слышимым звукам. Таким образом, выяснилось: сначала должны выработаться точные связи между звуком и соответствующей артикуляторной мимикой, и лишь вслед за этим появляется способность к звукоподражанию, когда ребенок не видит мимики взрослого.
В жизни, к сожалению, постоянно приходится наблюдать, что с маленькими детьми разговаривают на большом расстоянии и не заботятся о том, чтобы лицо говорящего было хорошо видно ребенку. «Ary-у, агу-у, Оленька!» — говорит мама, а сама в это время наклонилась над шитьем. Между тем если малышка не видит мамину артикуляторную мимику, то не может воспроизвести и звуки, которые она произносит. Вот почему 2-3 минуты, полностью уделенные ребенку, принесут ему гораздо больше пользы, чем длительные разговоры между делом, когда ребенок слышит голос взрослого, но не видит его лица, — в таком случае это будет для малыша только шумом.
На восьмом месяце дети начинают по нескольку минут подряд повторять слоги; «да-да-да-да», «та-та-та-та» и т. д.
Нужно иметь в виду, что лепет очень связан с ритмическими движениями: ребенок ритмически взмахивает руками (часто стучит при этом игрушкой) или прыгает, держась за перила кроватки (манежа). При этом он выкрикивает слоги в ритме движений, а как только движения прекращаются, умолкает. Очень важно поэтому давать ребенку свободу движений — это способствует не только тренировке его моторики, но и развитию предречевых артикуляций.
Весьма существенны также осязательные и мышечные ощущения, получаемые ребенком при умывании, купании, кормлении. В пережевывании и глотании пищи участвуют те же мышцы, что и в артикуляции звуков. Поэтому, если малыш долго получает протертую пищу и соответствующие мышцы не тренируются, развитие у него четкой артикуляции звуков речи задерживается. Очень часто ребенок, который постоянно питается котлетами из рубленого мяса, овощными пюре, протертыми яблоками и т. д., не только в раннем детстве имеет вялую артикуляцию звуков, но сохраняет ее и впоследствии.
Это очень сжатый и сухой перечень этапов развития детской речи. За каждым из них стоит большая работа и самого ребенка, и окружающих его взрослых людей: ведь совсем не просто научиться произносить слова, которые слышишь! Нужно правильно повторять их за взрослыми — и в этом помогает чрезвычайно сильно развитый у маленьких детей рефлекс подражания — недаром говорят о малышах: «Это такие обезьянки!»
Но мало только повторить слово — нужно тренироваться в его произношении. И ребенок неустанно повторяет: «Мам-ма! мам-ма!» Слушая годовалых детей, мы удивляемся, как это им не надоедает столько раз подряд повторять одно и то же слово?! Здесь детям помогает другой рефлекс — игровой. Многократное повторение слогов и слов — очень увлекательное занятие для малышей, особенно если их кто-нибудь слушает!
Нужно сказать, что ребенок нуждается в аудитории на всех этапах развития речи, но на самых ранних он совсем не может обойтись без нее, и если никто не обращает внимания на малыша, то он умолкает. Вот почему взрослые должны время от времени подойти к ребенку, поговорить с ним, послушать его и показать, что слушают с удовольствием.
Первые слова детей имеют широкое обобщенное значение. Это очень примитивное обобщение, возникающее вследствие того, что ребенок еще плохо различает те предметы, которые называет этим словом. Годовалый Славик словом «ко» обозначал молоко, чашку, нагрудник, который ему надевали при кормлении. Верочка М. в этом же возрасте словом «ням-ням» называла всякую еду и посуду, из которой ее кормили, т. е. все, что имело для нее пищевое подкрепление.
Эти же слова являются пока названием не только такой недифференцированной группы предметов, но и названием действий, которые с ними производят. Та же Верочка, проголодавшись, кричит: «Ням-ням» — т. е. дайте поесть; увидев ребенка, который что-то жевал, она показала на него: «ням-ням!» — «ест».
Годовалая Леночка в разных ситуациях использовала одно и то же слово «мама». Мать уходит из комнаты, и девочка тревожно кричит: «Мама! Мама!» Нашла на полу красную пуговку, подняла ее и восторженно восклицает, обращаясь к матери: «Мама! Мама!» — т. е. приглашает мать полюбоваться. Упала и жалобно хнычет: «Ма-ма-а!» Слово «мама» для Лены не только обращение к определенному лицу, но и обозначение разных действий, которые ребенок ожидает от матери: иди сюда, посмотри, помоги мне и т. д.
В этот период очень важно давать ребенку правильные образцы для подражания. Если малыш слышит речь плохую по артикуляции, грамматически неправильную, то он будет ее усваивать в таком виде, у него будет речь с такими же дефектами.
Многие слова приобретают у малышей совсем не то значение, которое они имеют на самом деле. Когда Игорьку К. было немного больше года, бабушка часто ласкала его, приговаривая: «Один у нас такой хороший мальчик! Один такой милый!» — и обычно брала его при этом на руки. Через некоторое время мальчик стал проситься на руки к взрослым, поднимая руки и повторяя: «Один! Один!» Слово «один» связалось у Игорька с тем, что его брали на руки.
В ясельной группе детей учили надевать и снимать нагрудники, и няня во время этой процедуры ласково спрашивала: «Никак не снять? Никак?» Вскоре дети стали называть нагрудник «никак», слово превратилось в название. Подобные случаи очень часты.
Наблюдения над тем, как слово становится названием предмета или действия, показали, что в этом процессе чрезвычайно помогают манипуляции ребенка с предметами. Вот иллюстрация сказанного.
У Алеши Ш. в 1 год 3 месяца слово «ки» (киса) относилось ко многим предметам — кошке, шапке, меховой шубке, плюшевому мишке и обезьянке, а слово «око» (окно) связывалось с окном, портретом и зеркалом, которые висели на стене. Со всеми предметами, которые назывались первоначально «киса», ребенок производил много действий. Надевая шубку перед прогулкой, он вытягивал руки и всовывал их в рукава, поворачивал шею при застегивании воротника и т. д. Надевание шапки связывалось с другими двигательными актами. Алеша много раз гладил кошку, пытался ее схватить, раза два или три она его оцарапала, — это были ощущения совершенно другого характера, чем при действиях с шубкой и шапкой. С плюшевыми игрушками — мишкой и обезьянкой мальчик играл, беря их на руки, усаживал с собой за стол и т. д. Каждое из этих движений связывалось с определенным словом, которое произносил взрослый. Уже через месяц Алеша стал хорошо различать эти предметы, и они начали обозначаться тоже упрощенными, но уже разными словами: «ки» стало относиться только к кошке, шубка, шапка стали называться «ся», а плюшевые мишка и обезьянка — «мись».
Совсем иначе обстояло дело со словом «окно». В 1 год 3 месяца, и в 1 год 4 месяца, и в 1 год 5 месяцев это слово оставалось обозначением окна, картины, портрета, зеркала.
Ребенок видел висящие на стене предметы, но какие-нибудь активные действия с ними для него были невозможны, а одного пассивного созерцания этих предметов было недостаточно для того, чтобы отличить их друг от друга.
Во второй половине второго года жизни ребенка происходит много важных событий. Одним из них является то, что малыш научается связывать два слова в фразу. «Мама, ди!» (иди) — сказала в 1 год 6 месяцев Ляля И.; «Мама, дай!» — совершенно четко произнесла в 1 год 6 месяцев Ира П.; первая фраза Игорька К. в 1 год 8 месяцев была: «Баба, катяй!» (качай).
Соединение двух слов в фразу — очень большое усложнение в деятельности мозга: на каждое слово («мама», «иди», «дай» и т. д.) была уже выработана система условных связей, а теперь происходит объединение таких систем в более сложные — это более высокий уровень деятельности мозга, которую физиологи называют синтезом.
У девочек соединение слов в фразы происходит несколько раньше, у мальчиков — на два-три месяца позже, но ход процесса совершенно одинаков. Как в усвоении первых слов, так и в их объединении в фразы очень большую роль играют потребности, желания ребенка. Он зовет мать, просит еду или какой-то привлекающий его предмет, т. е. формирование первых фраз имеет ярко выраженную эмоциональную основу.
Несколько позже, обычно в 2 года — в 2 года 3 месяца, появляются фразы с отрицательным значением. Мариша К. в 2 года сказала: «Ам-ам не!» — отстраняя при этом от себя тарелку с кашей. Сережа П. в 2 года 2 месяца отказывался пить рыбий жир: «Котю не! Котю не!» (не хочу). До двух лет отказ есть, принимать лекарство, что-то делать осуществляется только с помощью жестов, но после двух лет к отрицательным реакциям, выражаемым жестами, присоединяется и слово.
На третьем году жизни у ребенка появляются и фразы из трех слов, которые тоже носят по преимуществу характер просьб, требований, зова. «Таня дай ням!» — просит Танечка Т. 2 лет 3 месяцев. «Витя хотет гуя» (Витя хочет гулять), — заявил Витя О. в этом же возрасте.
Наряду с фразами, выражающими потребности, в это же время у ребенка появляются фразы, отражающие какие-то наблюдения, соображения. «А тюлётьки сасём мокие» (а чулочки совсем мокрые), — констатирует факт Мариша К. в 2 года 2 месяца. Сережа Б. в 2 года 3 месяца наблюдал, как двое малышей ходили по луже, и оценил их поведение: «Нехаёсие детки!» (нехорошие детки).
Раз начавшись, процесс объединения слов в фразы развивается далее очень бурно. Почти каждый день можно услышать от ребенка все новые и новые фразы. Однако родители и персонал детского учреждения должны помнить, что ребенок постоянно нуждается во внимании: если вы ответите ему, скажете несколько слов и т. д., то малыш будет охотно говорить. Если же он не получает ответа или ответы ваши односложные, неэмоциональные, то интерес к речевой деятельности теряется, и ребенок умолкает.
Еще одно важное событие в развитии речи детей происходит в этот же период: дети открывают, что все вокруг имеет свое название, имя — каждый, каждый предмет! Ребенок с жадностью спрашивает: «Что это?»- и узнает, что это — собака, это — троллейбус, это — водосточная труба и т. д. и т. д.
Наблюдая детей первых лет жизни, вы можете убедиться в том, какая у них жажда узнавать новые и новые названия для каждого предмета. Они так хотят знать больше названий -вы только скажите им! Именно это и обеспечивает развитие у маленьких детей все более и более высоких степеней обобщения при помощи слов.
Но и это скоро перестает удовлетворять малышей: вот бежит собака, а как ее зовут? А вон идут девочки — как их зовут? Иначе говоря, от общих понятий — собака, девочка, птица ребенок переходит к конкретизации, уточнению своих знаний. Еще И. М. Сеченов подчеркивал, что чем больше «отдельностей» представляет мир для ребенка, тем глубже и шире его знания.
На третьем году жизни наряду с вопросом: «Что это?» то и дело ребенок спрашивает: «Как его зовут?» Это относится к человеку, который прошел мимо, к воробью, который купается в луже, к коту, сидящему на чьем-то окне.
Мариша К. в 2 года 2 месяца ехала в трамвае с бабушкой и все время задавала вопрос: «Как зяют?» (как зовут?) — показывая то на кого-то из пассажиров, то на прохожих на улице. Увидев селедку, торчавшую из сумки стоявшей рядом женщины, Мариша и про нее спросила: «Как зяют сеёдку?»
Обратите внимание, что уже в этот период происходит связывание слов в определенном, стереотипном порядке — в том, какой подсказывается взрослыми в их речи. Уже эти первые двух-трехсловесные предложения маленьких детей есть обучение речевым шаблонам на практике.
Дети очень точно воспроизводят не только структуру фраз, которые они слышат от взрослых, но и особенности артикуляции, грамматические особенности речи.
Ирочка Р. с годовалого возраста находилась в основном на попечении няни, которая говорила очень неправильно. В 2 года 2 месяца от девочки можно было услышать: «Я хожу ножкам (вместо «ножками»), «Хочу к мамы» (вместо «к маме»), «На ручки к папы» и т. п. Толик Н. 3 лет на вопрос, чем его кормит мама, ответил: «Булкам, колбаскам», — мальчик тоже большую часть времени проводит с няней, которая говорит неправильно. Игорь К. в 2 года приехал на дачу, где дети хозяев называли родителей «папаня» и «маманя» — через некоторое время мальчик стал тоже называть так своих родителей.
В случаях, подобных таким, необходимо поправлять ребенка, стараться давать ему образцы правильной речи и вызывать его на повторение их. При этом не нужно смеяться над ребенком или упрекать его в том, что он говорит неправильно; надо спокойно поправить его и постараться добиться повторения (хорошо, если многократного) в ситуации игры. Например, предложить ребенку бежать от стола к маме, потом к папе, сидящим в стороне от стола, и при этом говорить: «А ну-ка, беги к маме! А теперь беги к папе! Куда ты бежишь?»- заставляя ребенка повторить: «К маме! К папе!»
После нескольких таких игр малыш обычно усваивает правильные грамматические формы и даже пытается поправлять тех, кто их искажает. Няня Игоря К. (3 года 6 месяцев) говорила: «калидор», «транвай», «мы попивши чаю» и т. п. Мальчик начал повторять вслед за няней такие слова и выражения, но родители каждый вечер играли с ним, выправляя их; через некоторое время Игорь не только стал говорить правильно сам, но и начал поправлять няню: «Не транвай, а трамммвай! Скажи — трамммвай!» и т. д.
Совершенно так же, как при усвоении отдельных слов, при связывании слов в фразы могут получиться неправильные «соединения», которые закрепляются. Рома X. часто слышал разговоры по телефону, и слова «алло, слушаю» соединились у него очень прочно. В возрасте около 3 лет мальчик стал часто употреблять эти слова в разговоре, например: «Аллослушай, мама, где мячик?», «Аллослушай, баба, что я тебе скажу!» Как-то мама обратилась к нему: «Ты слышишь, что я тебе говорю?» Рома ответил: «Конечно, аллослышу».
Несмотря на то что артикуляция многих звуков представляет еще для ребенка трудности, построение фраз у него становится все сложнее. Интересно, что дети не только быстрее усваивают слова и фразы, выражающие их потребности, желания, но и артикуляция, интонационный рисунок этих фраз совершенствуются гораздо быстрее, чем тех слов и фраз, которые индифферентны для них.
Венгерский психолог Ю. Кадар изучала развитие артикуляции, интонаций в фразах вопросительных, повелительных, повествовательных, просительных и т. д. у детей первых лет жизни; одновременно у них регистрировались двигательные реакции, дыхание. Оказалось, что те фразы, которые были, как говорит Ю. Кадар, «эмоционально насыщенными», сопровождались сильными изменениями дыхательных и двигательных реакций, формирование артикуляторных механизмов, интонаций шло гораздо быстрее. Какие же фразы являются «эмоционально насыщенными»? Те, которые содержат просьбу, требование! Фразы повествовательные появляются позже, и их артикуляция, интонационные характеристики долго остаются на более низком уровне развития. Эти факты показывают, насколько тесно развитие речи связано с развитием всей нервной деятельности ребенка, разных ее уровней.
Дети с нарушениями речи — это дети, имеющие отклонения в развитии речи при нормальном слухе и сохранном интеллекте. Нарушения речи многообразны, они могут проявлятся в нарушении произношения, грамматического строя речи, бедности словарного запаса, а также в нарушении темпа и плавности речи.
По степени тяжести речевые нарушения можно разделить на те, которые не являются препятствием к обучению в массовой школе, и тяжелые нарушения, требующие специального обучения.
Однако в массовых детских учреждениях дети с нарушениями речи также нуждаются в специальной помощи. Во многих «общеобразовательных» детских садах существуют логопедические группы, где детям оказывают помощь логопед и воспитатели со специальным образованием. Помимо коррекции речи с малышами занимаются развитием памяти, внимания, мышления, общей и мелкой моторики, обучают грамоте и математике.
Детям школьного возраста оказывают помощь на логопедических пунктах при средних общеобразовательных школах. На логопункты направляются дети с недостатками произношения, с нарушениями письма, обусловленными речевым недоразвитием, заикающиеся дети Коррекционная работа ведется параллельно со школьными занятиями и большой мере способствует преодолению школьной неуспеваемости. Успех логопедических занятий в школе во многом зависит от того, насколько в семье способствуют закреплению полученных навыков правильной речи.
При тяжелых нарушениях речи обучение детей в массовых детских учреждениях невозможно, поэтому существуют специальные детские сады и школы для детей с тяжелыми нарушениями речи.
Основной признак тяжелого нарушения речи — резко выраженная ограниченность средств речевого общения при нормальном слухе и сохранном интеллекте. Дети, страдающие такими нарушениями, обладают скудным речевым запасом, некоторые совсем не говорят. Общение с окружающими в этом случае очень ограничено. Несмотря на то, что большинство таких детей способны понимать обращенную к ним речь, сами они лишены возможности в словесной форме общаться с окружающими. Это приводит к тяжелому положению детей в коллективе: они полностью или частично лишены возможности участвовать в играх со сверстниками, в общественной деятельности. Развивающее влияние общения оказывается в таких условиях минимальным. Поэтому, несмотря на достаточные возможности умственного развития, у таких детей возникает вторичное отставание психики, что иногда дает повод неправильно считать их неполноценными в интеллектуальном отношении. Это впечатление усугубляется отставанием в овладении грамотой, в понимании арифметических задач.
Характерно для тяжелых нарушений речи общее ее недоразвитие, что выражается в неполноценности как звуковой, так и лексической, грамматической сторон речи. Вследствие этого у большинства детей с тяжелыми нарушениями речи наблюдается ограниченность мышления, речевых обобщений, трудности в чтении и письме. Все это затрудняет усвоение основ наук, несмотря на первичную сохранность умственного развития.
Сознание своей неполноценности и бессилия в попытках общения часто приводит к изменениям характера: замкнутости, негативизму, бурным эмоциональным срывам. В некоторых случаях наблюдаются апатия, равнодушие, вялость, неустойчивость внимания. Степень выраженности таких реакций зависит от условий, в которых находится ребенок. Если на его дефекте не фиксируют внимание, не подчеркивают неправильность его речи нетактичными замечаниями, стараются всемерно его понять и облегчить тяжелое положение в обществе, реактивных наслоений в личности ребенка наблюдается меньше. Обычно при правильном педагогическом подходе дети овладевают устной и письменной речью, усваивают необходимый объем школьных знаний. Вместе с развитием речи как правило исчезают и вторичные изменения психики.
Из тяжелых нарушений речи чаще всего встречаются алалия, афазия, ринолалия и различного типа дизартрии.
К тяжелым нарушениям речи относятся также некоторые формы заикания, если этот дефект лишает ребенка возможности обучаться в массовой школе. Обычно сюда относят заикание в сочетании с общим недоразвитием речи.
Обучение и воспитание детей с тяжелыми нарушениями речи осуществляется по специальной системе в специальных детских садах или школах для детей с тяжелыми нарушениями речи, но принципиально возможно их обучение и воспитание в семье. Прежде всего необходимо установить тесный контакт с ребенком, внимательно, бережно относиться к нему. Обучение состоит в коррекции дефекта устной речи и подготовке к усвоению грамоты. При обучении арифметике особое внимание обращается на развитие понимания текста задач. Пути компенсации зависят от природы дефекта и индивидуалных особенностей ребенка.